Дискатор самодельный: Как сделать дискатор своими руками для мтз 82

18.10.1971

Содержание

Как сделать дисковую борону своими руками по 3D-модели

В сельскохозяйственных работах без использования функциональной бороны не обойтись. Невозможно провести посевную, не разрушив верхнюю корку земли и не перекопав грунт до рыхлой консистенции, уничтожив при этом весь бурьян. Именно поэтому наличие дисковой бороны в каждом фермерском хозяйстве – насущная необходимость.

Организовать собственное производство дисковых борон можно в домашних условиях при наличии гаража, сварочного аппарата и дополнительных инструментов. Аграрии – это клиенты с хорошей платежеспособностью. Если Вы сделаете свое предложение с меньшей ценой, но таким же качеством, то Вы легко сможете продать дорогой агрегат бороновальный дисковый. Ведь данный вид сельхоз-оборудования приносит аграриям большие доходы.

Дисковая борона своими руками

Из чего состоит конструкция бороны, которую мы предлагаем сделать собственноручно для использования на тракторе МТЗ-80?

Прицепная дисковая борона 2,6х2Н на МТЗ-80 (КОМПАС-3D):

Рама.
Передняя секция режущих узлов.
Задняя секция режущих узлов.
Цапфа поворотная левая.
Цапфа поворотная правая.
Кронштейн навески.
Чистильщик.
Балка передняя.
Балка задняя.
Регулировочная тяга механизма настройки угла атаки дисков.
Шлейф-каток.

Ширина захвата бороны 2,6 метра. Ее можно агрегатировать с тракторами от 1,4 до 2-го тягового класса. Масса конструкции 1150кг. Рабочая скорость до 12км/час. Производительность — 3га/час. Количество рабочих органов (дисков) 16шт , диаметр диска- 560мм.

Скачать 3D-модель дисковой бороны 2.6х2Н на МТЗ-80.

Внимание! Данная сборка 3D-модели создана в программе КОМПАС-3D версия 14.1 и содержит 122 детали. Для ее детального просмотра можно использовать бесплатную программу КОМПАС-3D Viewer.

Прицепная дисковая борона на МТЗ-82 с шириной захвата 2,2 метра (PTC Creo Elements/Pro):

Это альтернативный вариант 3D-модели навесного дискатора для тракторов 1,4 тягового класса (ЛТЗ-60АВ, МТЗ-50/52, МТЗ-80/82, Беларус-921 и ЮМЗ-6). Внимание! Данная модель содержит 117 деталей и сделана в программе PTC Creo Elements/Pro, но ее можно открыть бесплатным просмотрщиком PTC Creo View Express.

Скачать 3D-модель дискатора БДН 2.2×2.

Данный навесной почвообрабатывающий дисковый агрегат представляет собой одетые на ось под определенным углом металлические диски. В зависимости от типа проводимых полевых работ, глубина внедрения конструкции в почву регулируется. Максимальная глубина обработки до 12см.

Обязательным требованием к изготавливаемой бороне будет высокая устойчивость металла к коррозии, поэтому выбирайте только качественные материалы, которые рекомендуем дополнительно обработать специальными средствами от ржавчины.

Итак, для начала нужно сварить крепкую прямоугольную раму (1400 на 650 миллиметров)из металлических профилей. Можно использовать железные уголки размером 450 на 450 мм. К полученной основе с помощью специальных втулок будет крепиться независимая ось с 8 сферическими дисками диаметром около 500 мм и толщиной порядка 5 мм. Они устанавливаются на горизонтальной трубе с соблюдением одинакового шага между ними. Количество дисков может разниться в зависимости от мощности вашего трактора.

Ширина обработки участка обычно не превышает 1-2 метров. Делать более широкую борону не имеет смысла. В таком случае существенно уменьшится эффективность, а также сильно повысится нагрузка на трактор. Обратите внимание, что угол атаки грунта в дисковой бороне обязательно должен быть регулируемым.

Все материалы и комплектующие для изготовления бороны вы без труда сможете купить через Интернет на специализированных сайтах, а также на местных промрынках. Их суммарная стоимость (с учетом вложенного в последующую сборку труда) будет на порядок меньшей, нежели покупка готового заводского оборудования. Здесь затраченные усилия окупятся многократно!

Полученная борона соединяется с тракторной навесной системой вверху стойки, а также с помощью двух цапф. При движении тягача диски должны беспрепятственно вращаться, взрыхляя землю и перемалывая остатки сорняков, а также стеблей культурных растений.

Прицепная дисковая борона АБД 4х2ПГ (гидравлическая) на Т-150 (КОМПАС-3D):

Это 3D-модель дискатора АБД 4х2ПГ. Прицепной агрегат рассчитан на трактора тягового класса не ниже чем 3. Краткие характеристики:

ширина захвата — 4 метра;
рабочая скорость — до 12км/час;
производительность — до 4,4га/час;
глубина обработки — от 8см и до 18см;
масса конструкции — 2130кг.

Внимание! 3D-модель создана в программе КОМПАС-3D версия 14.1 и содержит 181 деталь. Для изучения конструкции можно использовать бесплатный КОМПАС-3D Viewer.

Скачать 3D-модель дисковой бороны АБД 4х2ПГ на Т-150.

Примечание. При открытии файла программа может запросить заменить путь к файлу который она не может прочитать, тогда просто укажите путь (например, рабочий орган).

Преимущества дисковой бороны

Дисковая борона – отличный агрегат, который можно успешно применять вместо плуга, культиватора или лущильника. Она прекрасно подходит даже для почв с крайне малым содержанием влаги.

Боронирование проводится в следующих случаях:

Когда нужно разрушить верхний коркообразный слой земли, который образовался под воздействием влаги, солнца и ветра на протяжении долгого периода времени.
Чтобы перемешать почву с внесенными удобрениями.
Если вы хотите выровнять поверхность участка.
В случае необходимости прореживания густорастущих культурных растений.
Чтобы уничтожить имеющиеся на огороде или поле сорняки, а также измельчить сухостой. Любая дисковая борона измельчает подсолнечник и кукурузу.

Справиться с такими заданиями может только качественная, изготовленная с учетом всех технических нюансов дисковая борона. Используя наши бесплатные 3D-модели дисковых борон, вы можете самостоятельно их изготавливать для продажи. Придерживаясь всех деталей образцов, ваши бороны ничем не уступят своим заводским аналогам!

Важно! Использовать борону нужно на скорости, превышающей 7 километров в час.

Так процесс боронирования будет максимально эффективным.

Производство дисковых борон как бизнес

Правильно изготовленная борона отлично справится не только с самыми плотными слоями грунта, но и прекрасно будет противодействовать сорнякам и сухостою. Также она будет способна измельчать подсолнечник и кукурузу, что не по силам другим типам сельскохозяйственного оборудования.

Собственноручно сделав дисковую борону, вы существенно сэкономите денежные средства. Помимо множества других преимуществ, которыми обладает данный агрегат, можно выделить еще и тот факт, что дисковая борона имеет высокую производительность и при этом не засоряется. А значит, ею без проблем можно провести быструю обработку всего поля!

Освоив собственноручное производство дисковых борон для тракторов МТЗ-80, Т-150 и тягачей других типов, вы можете дать старт прибыльному бизнесу. Специалисты оценивают его рентабельность на уровне 50 процентов (все зависит от стоимости материалов, которые вы будете использовать в производстве).

Наладив изготовление дисковых борон, можно добиться получения ежемесячной прибыли в размере 1000$. Несмотря на то, что Вы продаете дорогое оборудование, его спрос обеспечен хорошей платежеспособностью целевого потребителя (фермера). Нечего ждать! Время открывать собственный бизнес!

3D-модель дисковой бороны 2.6х2Н на МТЗ-80
3D-модель дискатора БДН 2.2×2
3D-модель дисковой бороны АБД 4х2ПГ на Т-150
КОМПАС-3D Viewer версия 16
PTC Creo View Express версия 3.1

Особенности применения дискаторов

Люди, занимающиеся сельскохозяйственной деятельностью, наверняка сталкивались с понятием «дискатор». Однако большинство фермеров не придают должного значения этой разновидности оборудования, предпочитая использовать для обработки земли более привычные бороны.

Давайте разберёмся, в чём заключается преимущество дискаторов над аналогичными видами прицепного оборудования.

Особенности и преимущества

Что такое дискатор? Это дисковая борона, где для каждого режущего элемента используется отдельная стойка крепления.

Такая конструкция позволяет полностью исключить забивание режущих дисков, что положительно сказывается на производительности труда.

Кроме того, дискаторы показывают неплохую производительность в условиях повышенной влажности и густой растительности. Основное предназначение данного вида сельхозоборудования: подготовка земли к посевной без предварительной вспашки.

Стоит отметить, что индивидуальное крепление дисков позволяет более качественно бороться с сорняками, перемешивая грунт с растительными остатками. Однако, это не единственные достоинства БДМ.

Дискаторы могут выполнять следующие операции:

Подготавливать почву к посадке всех разновидностей агротехнических культур, включая технические и кормовые.
Подготовка мелкоконтурных участков и полей со сложной геометрией.
Лущение стерни и формирование мульчирующего слоя.
Подготовка к посадке задернелых участков поля и земель отведённых под пастбища и луга.

Стоит отметить, что за один проход по полю, дискатор выполняет сразу несколько операций: измельчает почву, выравнивает поверхность и перемешивает грунт с остатками сорняков.

При этом каждый из установленных дисков имеет индивидуальную регулировку, позволяющую плавно изменять ширину обработки или угол атаки.

Благодаря многофункциональности, дискаторы помогают сэкономить до 12 литров дизтоплива на каждый обработанный гектар. Соответственно данная разновидность сельхозоборудования окупается уже на второй сезон эксплуатации.

Имеются у дискаторов и конструктивные недостатки. Например: жёсткий вариант крепления стойки часто приводит к механическим повреждениям ступицы.

Чтобы избежать поломок, приходится регулярно смазывать подшипник, что вызывает дополнительные затраты времени на техническое обслуживание.

Характерно, что такие проблемы встречаются только у дискаторов российского производства. У импортных моделей используется подпружиненная система крепления стоек.

Как создать тирана двадцать первого века

Познакомьтесь с новым боссом, таким же, как старый босс, как поется в песне, а теперь давайте встретимся с новыми диктаторами и посмотрим, такие же ли они, как старые. Авторитарии, украшающие или позорящие наш мир, от Реджепа Тайипа Эрдогана до Владимира Путина, больше похожи или отличаются от своих предшественников в двадцатом веке? Это не академический вопрос — ну, на самом деле, это — это академический вопрос, но хороший академический вопрос. Его ответ имеет последствия для наших действий.

Если ход диктаторов примерно такой же, как и всегда, мы могли бы заключить, что наша проблема сильного человека связана не с какой-то конкретной болезнью, а с постоянными колебаниями обществ, которые движутся к открытости, а затем закрываются. . Согласно одному стандартному подходу, успехи либерального общества — принятие чуждых влияний, расширение прав личности и получение прибыли от плюрализма — вызывают негативную реакцию среди находящихся под угрозой слоев населения (обычно это странная коалиция низшего класса и властителей), которые жаждут какая-то фантастика, völkisch , органическое сообщество. Тиран поднимается, чтобы удовлетворить эту потребность.

В другом отчете говорится, что во времена насильственных социальных изменений наиболее воинственные фракции обычно побеждают, и тогда лидер фракции становится диктатором страны. Нечто подобное дважды случалось во время Французской революции, сначала с приходом к власти якобинцев, а затем с наполеоновским государственным переворотом; то же самое произошло с коммунистическими революциями в России и Китае. Хотя чаще всего он поворачивает налево, процесс может повернуть направо, как в случае с Франко в Испании. В любом случае за периодом волнений следует период террора.

Но также возможно, что диктаторы представляют собой постоянно меняющуюся категорию, сформированную местной спецификой. В двадцать первом веке история будет такова, что, скажем, глобализация порождает неравенство (или что иммиграция порождает панику) и что возникающая в результате тревога пересекается с изолированностью социальных сетей. Этот отчет имеет преемственность со старыми, но настаивает на том, что особенности момента имеют значение и создают авторитарных лидеров определенного типа. Мы обнаруживаем, что используем одни и те же имена — диктатор, тирания, фашизм — для обозначения очень разных людей и процессов.

Какую бы позицию вы ни заняли, вы получите как оптимистичные, так и пессимистичные выводы. Если вы сделаете вывод, что ситуация всегда была такой, вы поверите, что она, вероятно, наконец будет исправлена, но также и в то, что цикл никогда не закончится. Если вы считаете, что на этот раз все по-другому, вы можете искать долговременное решение — более справедливую экономику, более мягкую форму глобализации, умеренное восстановление национальной идентичности — зная, что это решение может и не исправить. Неинтересная истина, вероятно, заключается в том, что авторитарные режимы — это постоянная черта человеческого существования, и множество обстоятельств позволяет им процветать. Все раки имеют семейное сходство, и каждый имеет определенную патологию. Хотя мы называем их одними и теми же именами, некоторые из них вызваны сигаретами, а некоторые — УФ-излучением, а многие вообще не имеют прослеживаемой причины.

Но какая патология какая и как их отличить? Две новые книги, каждая со своими достоинствами, поднимают этот вопрос. Книга Моисеса Наима «Месть власти: как автократы заново изобретают политику для 21 века» (St. Martin’s) представляет собой отчет знатока внешней политики о том, как недавние демагоги пришли к власти и использовали инструменты нашего времени — социальные сети, телевидение. , общество спектакля — способствовать единоличному правлению и подавлению инакомыслия. Книга Сергея Гуриева и Дэниела Трейсмана «Спиновые диктаторы: меняющееся лицо тирании в 21 веке» (Принстон) предлагает социально-научный взгляд на механику новых автократов и их общее мировоззрение. И эти две книги следуют за марширующим оркестром других. Нарендра Моди играет ограниченную роль в обоих, но изучается в «Зловещей республике» К. С. Комиредди, в то время как «Силачи» Рут Бен-Гиат представляет собой кросс-историческое исследование с акцентом на гендерную политику: тирания и мужественность тесно связаны между собой. союзник.

Особое достоинство книги Наима заключается в едкой детализации ее профилей, особенно некоторых автократов второго эшелона — менее известных, чем Путин и Эрдоган, но являющих собой образец подъема того, что он называет «3Р» (популистский, поляризующий, и постправда) политики. Все они идут по одному и тому же, для американцев, удручающе знакомому маршруту: после невероятного успеха в качестве крикливых артистов, не воспринимаемые всерьез политическим истеблишментом, они привлекают к себе страстное меньшинство, а затем внезапно, часто странностями избирательной системы или управления парламентов, они у власти. Их кажущаяся клоунада маскирует их потенцию. Возьмем, пожалуйста, итальянца Беппе Грилло. Наим пишет об одном из своих митингов: «Преследуя свою аудиторию своей маниакальной скорострельностью, Грилло изливает презрение на политическую элиту Италии, на манию Запада к чрезмерному потреблению, на обман потребителей, на беспомощность левых политических сил. и коррупция правых, разглагольствования и бреда, когда он хватает случайных зрителей за лацканы». Грилло не смог прийти к власти напрямую из-за правила партии, запрещающего выдвигать кандидатов с судимостью. (В восьмидесятых годах он был признан виновным в автомобильном убийстве.) Последователи Грилло, его Гриллини, «придерживались сбивающего с толку несоответствия идеологии — отчасти радикальный энвайронментализм, отчасти нативизм, отчасти неортодоксальная экономика, отчасти истерия против прививок». Его «Движение пяти звезд», смутно левое, образовало коалицию с ультраправой партией, Лигой, лидер которой Маттео Сальвини перехитрил Грилло и стал еще одним своего рода популистским ролевым игроком, крутым парнем, псевдобандитский босс, обещающий депортировать полмиллиона иммигрантов и, ну, снова сделать Италию великой.

Наим когда-то, в более счастливые дни, был министром финансов Венесуэлы, и Уго Чавес, который взял проблемную, но по существу процветающую страну с давними демократическими традициями и превратил ее в международную корзинку, становится предметом пристального изучения. Наим говорит, что Чавеса ошибочно считают отбросом Кастро. Он, по сути, бросок Берлускони набок: «От итальянского магната-политика Чавес понял, что идеология имеет меньшее значение, чем статус знаменитости, и что с телевидением вы можете создать мир, в котором стиль является содержанием». Используя свое телешоу «Ало Президенте», он подражал Опре Уинфри, сочувственно выслушивая трудности людей в своей аудитории и обещая перемены. «Он гневался на рост цен на курицу, а затем обнимал женщину со слезами на глазах из-за того, что она не могла найти деньги на школьные принадлежности для своих детей», — вспоминает Наим. Чавес, конечно, понятия не имел, как сделать школьные принадлежности или курицу дешевле. У него была свита поклонников, а не последователей, и они могли довольствоваться театральными жестами. Однажды Чавес шел по улицам Каракаса, указывая на успешные предприятия и крича: «Экспроприируйте это!» Как экономическая политика, это работало не лучше, чем можно было бы подумать. Тем не менее, как и в случае с Эвитой Перон, даже катастрофические неудачи (страна, которая была одним из крупнейших в мире производителей нефти, столкнулась с нехваткой газа) не смогли поколебать веру его фанатов. Наим сообщает, что после смерти Чавеса от рака в 2013 году его приверженцы включили его в пантеон богов Сантерии.

Что касается более крупного исторического вопроса, Наим немного неудовлетворителен. В чем разница между Беппе и Бенито? Между Чавесом и Перонами? Муссолини тоже зависел от харизматичных, внеполитических обменов со своими соотечественниками, а у Хуана и Эвиты были самые туманные идеологии, если не считать набора повторяющихся популистских жестов. Их выступления были основаны, как и подобало тому времени, на кинохронике, фотографиях и бульварной мистике, но были более чем в стиле «3P». мы наблюдаем действительно новое явление или просто вариант неизменного по сути явления? Если уж на то пошло, имеем ли мы право называть таких людей, как Сальвини, Чавес или Болсонару, «диктаторами» и делать их частью истории автократии? В конце концов, их часто выгоняют те же самые избиратели, которые приветствовали их. между «диктаторами страха» классического типа и «диктаторами-раскрутками» современного типа. Его центральное наблюдение заключается в том, что новое поколение авторитаристов, будь то полноправные или все еще стремящиеся, как в США, обычно используют очевидные рычаги демократической политики, но используют более осторожные формы манипуляции для расширения своего правления. Вместо того, чтобы отменить выборы, они их фальсифицируют; вместо того, чтобы объявить оппозиционные СМИ вне закона, они маргинализируют их; прежде чем гулаг затевать, гугл ограничат. Они автократы в своей ненависти и презрении к либеральным институтам, кроме того, который помог им прийти к власти. (Гуриев и Трейсман, как это ни удивительно, прослеживают свою родословную до Ли Куан Ю, на вид благожелательного премьер-министра Сингапура в течение трех десятилетий, который, по их мнению, был первым современным лидером, сочетавшим авторитарное ядро с гражданской поверхностью.)

Два социолога дополняют свой отчет содержательными графиками и хорошо структурированными доказательствами. Кое-что из того, что они говорят, знакомо любому, кто читает газеты: новые диктаторы используют социальные сети (включая ботов или поддельные учетные записи) и обычно арестовывают своих оппонентов за неполитические преступления, что делает их убеждения менее явно преследуемыми. Но Гурьев и Трейсман выдвигают более тонкие аргументы, поскольку они показывают, что авторитарные правители могут прийти к власти демократическим путем и остаться там. Отчасти это просто работа страха: запугивание частных фирм угрозами правительства и циничная эрозия того, что до сих пор раздражающе называют нормами. (Норма — это стандартное социальное ожидание, как публика в вечернем костюме в опере; подчинение мирной передаче власти — это посылка , как актеры, поющие в опере. ) Тем не менее, «Спин-диктаторы» также предполагают, что те самые силы, которые сдерживают авторитарную власть, могут ускорить ее восхождение. Поскольку глобализация и рост Интернета затрудняют осуществление абсолютной власти, диктаторы могут использовать более ограниченную власть, которая оставляет пространство для неугрожающего инакомыслия, не допуская реальной оппозиции.

Опять же, здесь больше исторической преемственности, чем кажется на первый взгляд. Наполеон, эталон самодержца девятнадцатого века, правил конституционно и путем плебисцита, каким бы фальсифицированным ни было голосование. И он был чрезвычайно проницателен в своих попытках маргинализировать или кооптировать свою оппозицию — ухаживая за либеральным философом, таким как Бенджамин Констан, или позволяя маркизу де Лафайету беспрепятственно удалиться в сельскую местность, даже предлагая ему недавно изобретенный орден Почетного легиона.

Общая арка, представленная Гуриевым и Трейсманом, в любом случае удивительно положительна: мы узнаем, что в 1980-х годах целых девяносто пять процентов стран с новыми авторитарными правителями якобы подвергали пыткам политических заключенных; в двухтысячных эта доля упала всего до семидесяти четырех процентов. В 1981 г. конституции «невоенных диктатур» перечисляли в среднем 7,5 либеральных прав; к 2008 году это число выросло до 11,2. Права не закреплены, конечно, но они есть. Поскольку уровень насилия в мире снизился, риторика авторитаризма во всем мире неизбежно стала менее милитаристской и более потребительской. Гуриев и Трейсман подробно описывают злонамеренные стратегии, которые диктаторы используют против своих критиков — обычно их обвиняют в сексуальных и деловых правонарушениях, — и то, как они могут заручиться поддержкой Интерпола в качестве бюрократического помощника в борьбе с врагами. Но они также подчеркивают, что быть маргинализованным — это не то же самое, что быть убитым, что является типичным прибежищем диктаторов страха. Штык затуплен, хотя сотни затупленных штыков, направленных в одно горло, достаточно, чтобы заставить замолчать говорящего.

Как примирить их тезис с безумием момента? В некотором смысле их работа уже нуждается в обновлении. Владимир Путин играет для них значительную роль: в какой-то момент его культ личности в России отличается от более ранних, сталинских культов и вместо этого уподобляется чему-то столь же здоровому и созданному фанатами, как украшения Обамы, продаваемые на тротуарах Вашингтона. Путинское приветствие, танец или другой принудительный ритуал, а не библия путинизма, которую все должны изучать и декламировать», — пишут Гуриев и Трейсман. «Большая часть товаров Путина поступает не от центральных пропагандистов, а от уличных торгашей, жаждущих нажиться». Путин рассматривается как пример новой эры в его способности утверждать власть, никогда не ссылаясь на абсолютную власть.

«Все аналоговые игры такие песчаные?»

Мультфильм Е.С. Гленн и Колин Nissan

Однако через несколько дней после вторжения в Украину «жестокие репрессии и всеобъемлющая цензура» — отличительные черты диктатора страха, согласно Гуриеву и Трейсману, — быстро вернулись, и людей арестовывали только за то, что они держали в руках пустые листы. бумаги в знак протеста, в то время как российское правительство вело войну против мирных жителей в лучшем сталинском стиле. Двумя годами ранее Путин пытался убить своего главного политического оппонента Алексея Навального и, когда попытка не удалась, оставил его томиться в тюрьме. Когда дело доходит до драки, кажется, спин-диктатор перестает давить и начинает пихать. В одно мгновение новые диктаторы откажутся от мягких и сбивающих с толку действий и вернутся к жестким вещам, как исправившийся пьяница, который еще не совсем исправился.

Тем не менее, рецензенты рискуют чрезмерно остро реагировать на текущее событие так же, как социологи рискуют чрезмерно обобщать свои графики. То, что люди не полностью отличаются от более ранних приматов, не означает, что люди не отличаются от них. У нас есть, как показывают эти книги, сильная общая интуиция, что новый тип авторитаризма, безусловно, существует, тот, который эксплуатирует избирательную политику, даже если его импульсы беспокойно балансируют между подлинно диктаторскими и болезненно демократическими. Орбан в Венгрии, Эрдоган в Турции, Чавес и Мадуро в Венесуэле, Качиньский и Дуда в Польше: похоже, все они принадлежат к классу, отличному от нелиберальных лидеров прошлого века. Можно ли построить краткую таксономию различий между поколениями диктаторов и сказать, что нового в новых?

Во-первых, их зависимость от доступности и использования различных форм развлечений, даже гротескных и бурлескных развлечений. Хотя Бенито и Эвита играли на публичной сцене, они стремились создать ауру отдаленной тайны. История того, как изображался Наполеон, типична для этого рода прогрессии: от народного образа его как солдата к героическим романтическим образам его как завоевателя к иератической фигурации, когда он стал императором. Напротив, Грилло, Чавес и остальные остаются здесь, среди нас: они не против быть фамильярными, посмеиваясь, конфиденциальными, пока они могут быть вездесущими. Они понимают, что вездесущность является ключевым моментом в эпоху круглосуточного телевидения и социальных сетей. «Триумф воли», пропагандистский фильм Лени Рифеншталь для Третьего рейха, зависит от олимпийского величия спуска Гитлера прямо с облаков в Нюрнберг в день митинга. Такого рода загадочность рок-звезды теперь зарезервирована для настоящих рок-звезд. Политики-популисты, прибывшие или восходящие, появляются бессистемно, а затем часами остаются на виду у камер.

Это не совсем ново — никогда не было таковым, — но скрещивание шутовства и политики еще никогда не было таким интенсивным. Русский литературовед-диссидент Михаил Бахтин учил нас лелеять «карнавальную» культуру как освобождающую силу в общественной жизни. Это в насмешливом буйстве комика Владимира Зеленского или, если уж на то пошло, в самоуничижительной клоунаде Алексея Навального, который не стесняется играть в видеоигры и снимать видео для TikTok под фонограмму. Однако социально-подрывной импульс может служить разным хозяевам. Как отмечает Эмануэль Маркс в своей книге «Государственное насилие в нацистской Германии» (2019 г.), Хрустальная ночь в ноябре 1938 года, произошла во время карнавального сезона, который традиционно праздновали католики: «Для массы участников и зрителей Хрустальная ночь была шумным и шумным карнавалом, который на несколько часов приостановил обычные нормы поведения». Разбивание окон еврейских торговцев могло быть столь же ликующим, подрывным, раблезианским занятием, сколь и насмешкой над повелителями. Действительно, нацисты у власти мягко упрекали и даже судили горстку бунтовщиков за переусердствование.

Сегодня шумная карнавальная атмосфера по-прежнему способна притупить самую зловещую сторону авторитаризма для его критиков (да ладно, он просто развлекается!), и побудить его последователей выразить ранее запрещенные эмоции: вы можете скажи (или сделай) это сейчас! Историки культуры будущего, несомненно, отметят сходство манеры Дональда Трампа с манерой оскорбительного комика, от Дона Риклза до Дона Имуса и даже до реформированного Говарда Стерна. Мы не должны были принимать его всерьез, пока все не стало совсем серьезно.

Еще одной особенностью новых деспотов является то, что они обычно вербуют религию в качестве союзника. Классические диктаторы часто имели сложные отношения с религиозным истеблишментом, признавая, что их собственные идеологии были новой, конкурирующей формой веры. Это было решено путем переговоров, но непростых конкордатов. Новые диктаторы, каковы бы ни были их личные убеждения, обычно объединяются с верующими. Некоторым этот ход кажется чисто расчетным; Орбан, воспитанный атеистом, принял христианство, как и власть.

Наконец, у сегодняшних автократов, как правило, есть череда изменяющихся, а не фиксированных злодеев. Антисемитизм всегда занимал центральное место в мировоззрении Гитлера. Сталин тоже был человеком застывших антипатий. Как показала работа историка Саймона Себага Монтефиоре, Сталин был настоящим марксистским интеллектуалом, который верил в классовую борьбу и зло буржуазии не меньше любого студента Сорбонны. Напротив, Берлускони, Эрдоган, Орбан и остальные по сути являются оппортунистами ненависти; сегодня их злодей — транснациональная корпорация, а завтра — социализм. Их главная ненависть — космополитический либерализм, но они рисуют его как многоликое чудовище. В общем, в новых авторитариях есть откровенность, цинизм превратился в непреодолимую откровенность. С ними то, что вы видите и что они говорят, то и получаете.

Помимо специфики того, что только что появилось и что явилось рецидивом в нашем поколении диктаторов, можно обратиться к обескураживающей возможности того, что диктаторы любого возраста являются просто вариантами более крупного, постоянного типа гангстерского правительства. Блестяще проницательная гипотеза покойного социолога Чарльза Тилли заключалась в том, что тиран просто представляет в более ярком оперении характер лидерства в любом современном государстве. По его мнению, все государства, далекие от того, чтобы быть производными от какого-либо общественного договора, возникают как рэкет защиты и в значительной степени остаются таковыми. В реальном мире Тилли настаивал в своем классическом исследовании «Война и государственное строительство как организованная преступность» (19).85), никогда не бывает «согласия управляемых», есть только покорность запуганных. Государство и его акторы — это не служба безопасности, призванная защищать вас от захватчиков, а схема, призванная заставить вас платить за то, чтобы защитить себя от них. Озоновый парк Джона Готти — образец современного государства. Вы не уступили определенную долю свободы в обмен на защиту от насилия, поскольку насилие исходит от тех же людей, которым вы уступили свою свободу. Наша попытка выделить особую категорию диктаторов подобна выделению caporegime мафиозной семьи от мафиозного босса Комиссии. Они , все гангстера.

Либеральная вера в модернизацию — идея о том, что образование, рост гражданского общества и потребность в управленческом классе в конечном итоге ограничат и ослабят любую власть гангстеров, — кажется неудачным исследованием, подчеркивающим явно непреодолимую природу проблема тирании. По правде говоря, технократы и менеджеры почти всегда бессильны перед лицом авторитарного государства. Неповиновение требует необычайного мужества; послушание просто требует поведения по умолчанию.

Если и есть что-то, что отличает современных диктаторов от общей удручающей череды бандитов-силовиков в истории человечества, так это то, что они пробиваются через специфическое отрицание существующих либеральных принципов и институтов. Они живут, чтобы владеть библиотекой. Не так давно мы часто слышали, что болезнь популизма возникает внутри либерального плюрализма, а не поражает его раковой опухолью. Теперь все немного прояснилось. Гурьев и Трейсман заканчивают свою книгу на вызывающей ноте. Они говорят, что потенциальные автократы были сорваны либеральными институтами, этими легендарными ограждениями: «В более развитых, высокообразованных обществах то, что сдерживает устремленных к политическому диктатору, как мы утверждали, — это сопротивление сети адвокатов, судей, гражданских слуги, журналисты, активисты и оппозиционные политики. Такие лидеры выживают какое-то время, снижая тон и подрывая репутацию своей страны. Но до сих пор все они были отстранены от должности, чтобы предстать перед возможным судебным преследованием за коррупцию».

Более того, настаивают авторы, идеалы либеральных институтов остаются действенными. «Спин-диктаторы хотели бы, чтобы их граждане доверяли им и не доверяли Западу», — пишут Гуриев и Трейсман. «Они процветают в мире цинизма и релятивизма. Но у Запада есть то, чего нет у них: мощная идея, вокруг которой он может объединиться, идея либеральной демократии». Даже Комиредди, яростный критик индийской политики, заканчивает свою книгу «» оценкой того, что партия Конгресса построила раньше. Подъем Моди, заключает он, «запоздало пробудил нас к тому, что мы можем навсегда потерять. Нам открылось, что завещанная основателями Республика не была бутафорией. Это было воплощение идеалов, за которые стоило бороться: поднявшись из ада Разделения, оно дерзко отвергло пагубную идею о том, что национальное единство не может быть выковано в горниле человеческого многообразия». Несмотря на всю коррупцию и злоупотребления, а также раздражающую историю невыполненных обещаний, унаследованная Индией парламентская демократия оказалась бесконечно предпочтительнее всего остального, что предлагалось.

Сам Тилли признавал, что либеральные демократии — с их «минимальным набором процессов, которые должны постоянно находиться в движении, чтобы ситуацию можно было квалифицировать как демократическую», — в конце концов выходят за пределы гангстерского характера государственного образования. Свобода — это не иллюзия; толерантность — это не подавление. Исторически беспрецедентный спектр мнений открыто доступен в западных либеральных демократиях, и мнения по-прежнему движут политическими действиями. Если искушенные иногда считают ценность свободы слова миражом, никто в подлинно авторитарном обществе не допустит такой ошибки. Тем временем нас подстерегают наши собственные популистские демагоги.

Что легко упустить при обобщающем анализе, так это то, насколько тяжелой может быть повседневная жизнь при новых диктаторах. Многие люди в России сегодня, как и раньше в Советском Союзе, изо всех сил стараются объяснить своим коллегам из либеральных демократий, насколько жестоко и просто опустошительно жить среди лжи, предательства и произвола власти — как становится невозможно зарегистрироваться протест против какого-либо конкретного унижения или нелепости, потому что следующее уже на подходе. Возможно, пережить репрессивный режим поможет понимание того, что либеральная демократия, а не диктатура, является неуловимой, с трудом завоеванной вещью, которую необходимо проанализировать и анатомировать. В отличие от пресловутой бабочки счастья, которая исчезает, когда вы за ней гоняетесь, либеральная демократия исчезает, когда вы перестаете за ней гоняться — или, как в случае с Динь-Динь, когда вы перестаете в нее верить. Как ни странно, это самое светское из политических кредо требует самых постоянных вливаний веры. Громче всех хлопают в ладоши, чтобы он жил, — это те, кто видел, как он умирает. ♦

Бывший диктатор заявил, что вылечил тысячи людей от СПИДа. Некоторые из них сейчас судятся с ним.

ДАКАР, Сенегал. Трое больных СПИДом, которых неоднократно заставляли проходить самодельное травяное «лечение» в поддельной клинике, управляемой бывшим диктатором Гамбии Яхья Джамме, возбудили против него дело. книга в национальном суде.

Ламин Сизей, Фату Джатта и Усман Соу описали 10-летний кошмар, который начался, когда бывший президент Джамме, бросивший школу и правивший крошечной западноафриканской страной железным кулаком в течение 22 лет, в 2007 году заявил, что нашел секретный отвар из вареных трав, излечивающий СПИД за три дня, если применять его по четвергам. Тогдашний президент открыл клинику в сонной приморской столице Банжуле и начал набирать гамбийцев, живущих с ВИЧ, в качестве пациентов. Тем, кто вошел, приказали прекратить прием антиретровирусных препаратов и заставили оставаться в больнице под наблюдением вооруженной охраны.

Глубокий страх перед президентом, который был известен тем, что заключал в тюрьмы и пытал тех, кто критиковал его, означал, что врачи и пациенты публично восхваляли его лекарства. Джамме не имеет медицинского образования. Экспертов ООН, сомневавшихся в легитимности его методов, выгнали из страны. «Президентская программа альтернативного лечения», которая также предлагала домашние лекарства от длинного списка болезней, от ожирения до эректильной дисфункции, действовала до 2016 года, когда Джамме проиграл свою последнюю заявку на переизбрание. С тех пор живет в ссылке.

В четверг трое бывших пациентов подали на хранение свой исторический иск в Высокий суд в стиле 1970-х годов в Банжуле, требуя возмещения финансового ущерба за причиненный вред и заявления о том, что их права человека были нарушены. Суд должен будет решить, может ли судебный процесс проходить в Гамбии в соответствии с международными стандартами справедливого судебного разбирательства.

«Это была катастрофа», — рассказала журналистам 51-летняя Джатта, одна из заявителей, о своих девяти месяцах в клинике, говоря из столицы. Хотя она становилась все слабее во время своего пребывания, Джамме объявил, что Джатта вылечилась, и выписал ее, когда она была при смерти. Она выздоровела после повторного курса антиретровирусных препаратов. «Мой опыт участия в президентской программе лечения был ужасным. Я мог лишиться жизни».

Многие умерли, в том числе жена 62-летнего Сиси, после того, как пара вместе начала процедуру. «Я даже не могу сосчитать, сколько людей умерло во время лечения», — сказал Сизей. «Джамме должен заплатить за то, что он сделал с нами».

Травяной отвар Джамме или врачи по его приказу, которым кормили пациентов в клинике, часто вызывали у них сильную тошноту. В других случаях они массировали смесью частично обнаженные тела пациентов, распевая молитвы. Сеансы иногда транслировались по государственному телевидению без согласия жертв, некоторые из которых еще не сообщили друзьям или семье о своем ВИЧ-статусе. Клеймо, связанное с болезнью, означало, что многие потеряли работу или были выгнаны домовладельцами после того, как стали публично узнаваемыми.

Но другие, отчаянно нуждающиеся в излечении, были убеждены радиопередачами, в том числе Сове, третий истец по делу. 64-летний бывший преподаватель университета сначала поверил в методы Джамме, а затем стал представителем центра. В конце концов, он понял, что это был обман. «Я считаю, что я обязан добиться того, чтобы справедливость восторжествовала», — сказал он перед подачей иска.

Неизвестно, сколько человек прошли курс лечения. В январе 2016 года директор лечебной программы Джамме заявил, что 9000 человек были вылечены, большинство из них — пациенты с ВИЧ. В апреле он сообщил комиссии по расследованию, изучавшей его роль в «лечении», что, по данным американской благотворительной организации AIDS-Free World, которая помогает жертвам в их случае, пролечено всего 311 пациентов с ВИЧ и СПИДом.

«Это дело будет способствовать защите прав человека в Гамбии, особенно в отношении людей, живущих с ВИЧ, которые подвергаются сильной стигматизации и маргинализации», — сказал Олудайо Фагбеми, юрист Банжульского Института прав человека и развития в Африке. .

Странно обвинять в совершении бывшего диктатора, но режим Джамме часто граничил с карикатурой на диктатуру. Изгнанный самодержец был 29-летним офицером, когда сверг президента, единоличного правителя с момента обретения страной независимости, в ходе переворота, который в то время приветствовался. В первые дни уровень грамотности повысился, а базовые услуги и инфраструктура улучшились для 2 миллионов жителей прибрежной страны. То, что тогда началось как обнадеживающая революция, вскоре превратилось во что-то гораздо более мрачное.

Вскоре Джамме расправился с теми, кто не соглашался с его все более репрессивным режимом, укрепив свое правление с помощью внушающей страх частной армии. Группа, получившая прозвище «черные негры» за черную униформу и балаклавы, подчинялась непосредственно президенту и, как сообщается, держала список противников режима, которых нужно убить.

Силач ушел в отставку после шокового поражения на выборах в декабре 2016 года и бежал в соседнюю Экваториальную Гвинею, откуда, по его словам, планировал сосредоточиться на выращивании кур.

После его ухода список санкционированных государством преступлений, раскрытых или о которых открыто говорится, расширился. Но многие все еще колеблются после многих лет жизни в стране, где малейший намек на инакомыслие может привести жителей к тюремному заключению.

«Больше всего меня тронуло то, что никто из них даже представить себе не мог, что Гамбия будет без Джамме», — сказала Сара Боша, юридический исследователь организации «Мир без СПИДа», которая в июне поехала в Гамбию, чтобы помочь собрать доказательства против Джамме. прошедший год. «Это было всего через несколько месяцев после того, как он ушел. Меня просто поразило, как, несмотря на затянувшиеся страхи — люди не знали, замышляет ли он какое-то возвращение — они чувствуют себя способными найти место, где вы можете сказать правду после стольких лет неспособности высказаться. ».

Судебное дело имеет значение далеко за пределами Гамбии. На протяжении десятилетий единственным средством правовой защиты для тех, кто добивается справедливости в отношении лидера континента, обвиняемого в нарушении прав человека, был Международный уголовный суд, созданный в 2004 году для судебного разбирательства лиц, обвиняемых в самых тяжких международных преступлениях.